Полюшка-Поля.

Сияет солнцами подсолнечное поле,

Цвет золотистый жжёт от края и до края.             

Пылает щечками, искрит в веснушках Поля,

Горит любовью её сердце, не сгорая.        

       

                       Она лучшая.

Я к ней спешу в ночи дорогой длинной

Через эфир по социальной сети.

Пусть не знаком пока я с виртуальной Инной,

Но точно знаю – она лучшая на свете. 

                    Прятки с грустью.

Какое счастье, что ты дома, на крыльце

И рыжий кот играет в прятки с занавеской.

Но радость  смотрится грустинкой на лице -

Другую любит он - мотив для грусти веский.

          Серенада поцелуя.

Нам неважно сейчас быть ли, или не быть,

Поцелуй наших губ – серенада.

Мы живем, чтобы  только друг друга любить.

И иного нам мира не надо.

                      Образ не лоск.

        

Почему же в глазах твоих боль и испуг                    

И растрёпанный слухами локон волос?...

Ты ведь знаешь - есть рядом единственный друг,   

Образ твой для него не обманчивый лоск.

               Римские сны.

Когда-нибудь на Рим я поглазею

И привезу в Италию привет моей страны,

Услышу вечность у развалин Колизея.

Жаль, это всё лишь только мои сны. 

           Не заповедь.

Судьба к нам милосердна и сурова,

Сегодня в золоте, а завтра ты без крова.

Надеяться не стоит на авось,

Из-за него дела пойдут и вкривь и вкось.

Не остужай порыв свой и запал,

Но без девиза либо пан, либо пропал.

И прежде чем на что-либо решиться,

Попробуй этому сначала научиться.

У школы жизни тоже есть экзамен:

Труба из меди, лёд, вода и пламень.

Последнее адажио.

День, вспыхнув, гаснет; ночь длиннее века,

Мир в зимней мгле, как погребённый заживо,

И меркнет взгляд, уставший, человека.               

Но что это? Звучит.., звучит адажио.

Звучит адажио и голос фортепиано

Поёт о грусти и несбывшейся мечте,

То возникает, будто образ из тумана,            

То растворяется в безликой пустоте.

Звучит адажио как легкая улыбка,

Надеждой теплятся усталые глаза.

Лишь  диссонансом к ним в оркестре плачет скрипка,   

Смычок её - застывшая, скользящая,  слеза.                    

              

Звучит адажио и в  глубине органа     

Рванулось, всхлипнуло и всё оборвалось,  

И обнажилась кровоточащая рана,

Ведь  не было того, что не сбылось.   

Звучит адажио болезненно в ушах,             

Сжимается израненное сердце.

И цепенящий ужас, и смертельный страх

Сквозит в мажорных и минорных герцах.

Звучит адажио, оркестр живёт, рыдая,   

С ним вместе плачет не одна, а сотня скрипок.

И, кажется, весь мир уже страдает,               

О, как раним, как слаб и как он хлипок.

Звучит адажио и сердце рвёт на части,

Уводит душу кто-то в небо  откровенно.

И, понимаешь, какова цена несчастий,  

Как скоротечна жизнь и как она бесценна.    

Звучит адажио и, отзываясь болью,

Скорбит мелодия от горечи утрат,           

Лишь си диез  в аккорде с ре бемолью,            

Взывает верить и дождаться до утра.                

Звучит адажио и колокольным звоном   

Стремится к вечности, зовёт к  восходу дня.

Взывая к милости, с прощением, со стоном

Звучит адажио! Но уже нет меня. 

Лампада сердца.

Мой храм земной всегда внутри меня,

С лампадой сердца и духовным чувством меры.

В священной памяти у Вечного огня,

С горящим факелом любви, надежды, веры. 

                Приметные глаза.

Темно на небе, очень мало света,

Рябина в гроздьях мёрзнет, снег обвив.

Но есть в глазах твоих весенняя примета:

Они мечтают о тепле большой любви.

          Восстань душа моя.

От спячки будильник любовь не разбудит,          

Проспишь, не надейся, не жди.

А будет ли лето? Конечно же, будет.

И будут грибные дожди.

За ними начнут расстилаться туманы,            

Прикрыв молоком у реки берега.                               

И заросли ив - миражей караваны –

Гуськом заспешат в заливные луга.      

Поднимутся к солнцу ромашки степные,

Клубникой запахнет трава.

В лесу заискрят светлячки россыпные,

Берёзовым соком заплачет листва.

И радуга пить воду в озере сможет,      

Играть разноцветной дугой.       

Шары одуванчиков ветром размножит,

Как пух с тополей белоснежной пургой.

Но крик журавлей душу мне растревожит,

Как дорог он с детства, мой  край дорогой.

Я скоро приеду, проститься, быть может,

За мной навестит тебя кто-то другой.                  

Так будет всегда, где зима там и лето,

И осень с весной, день за ночью с утра.

Ах, как не любить нашей жизни рассветы,

Пора просыпаться. Вставай, жить пора!

Гербарий Валентинок.

Глаза моей любимой светло-карие

Раскрасились в коричнево- зеленые. 

Согласно её этому гербарию                     

Настали дни неистово влюблённые.

Подруга, моя фея, фаворитка,                   

Шатенка и брюнетка, и блондинка.

Она моё открытие, открытка -       

Валюша, Валечка и Валя - Валентинка.           

 

                    Седло любви.

Мы с тобою в одном оказались седле,

Путь вдвоём предстоит нам нелегкий.

Пусть любовь наша брезжит пока что во мгле,

Луч надежды мерцает далёкий.                         

Так, пришпорим лихого пегаса- коня,    

Понесемся к заманчивой цели.       

Может там, на исходе ушедшего дня,      

Нам споют о любви менестрели.                

О горящих от страсти влюблённых глазах,                    

И палящих, пылающих нежностью, губ.            

О весенних ветрах и счастливых слезах,

И о тех, кто так мил нам и искренне люб.     

Уже слышатся сладкие трели скворца,

Вот он миг счастья  вечно прекрасный.

В унисон бьются жаркие наши сердца,

Значит путь был к любви не напрасный.                        

                   Окаянность.

Мне не видно ни зги, всё в кромешной ночи,

И вокруг никого, хоть кричи не кричи.

Моё сердце в груди громко так не стучи,                  

Не гони в пустоту, в темноту не скачи.                            

Сколько хочешь болей, только не замолчи,

Покаянной молитвой  во мне зазвучи.

Кровь постылую стылую разгорячи,

Окаянность души и тоску залечи.                                         

В приоткрытых ладонях огонь от свечи

И сквозь пальцы мерцают надежды лучи.

Прилетайте скорее с весною грачи,

Солнцу гимн проиграйте мои трубачи.

               Предчувствие встречи.

С утра морозец щёчки девушек зажёг

И ветерок холодный дует на восходе,

Но потемнел слегка подтаявший снежок.

Вот так зима нас извещает об уходе.

Рябина мёрзлая пока красным красна,             

Но небосвод без туч всё чаще голубой.

Как хорошо, что приближается весна,

Еще немного и мы встретимся с тобой.

                   Вербная любовь.

У речной протоки верба распустилась,

Лёд и снег рыдают, тая от тепла.        

А моя любимая, с зимушкой простилась           

И любовь весеннюю, вешнюю нашла.   

Небо разукрашено разноцветной радугой,             

Солнышко горячее поднялось в зенит.    

Дождик льёт невидимый паутинкой радужной.                    

Слышно как от свежести тишина звенит.

Окунулись в озеро голубые  лилии,   

Сказкой гуси-лебеди в облаках плывут.

Унесите вдаль меня - там, где глазки милые

Взглядом завороженным манят и зовут.

Триколор любви.

Куст калиновый гнётся зимой на ветру,  

Гроздья ягод снег красят, слетая,   

Образ твой алым бисером по серебру,

Будто в роспись икона святая.

Блеск снежинок на Солнце, как нимб – ореол,

Лик сияющий  тайною грёз окружил.                 

Ты царица стихий, бог твой -  белый орёл 

В вальсе млечной метели тебя закружил.  

Для меня ты молитва, мелодия, стих,              

Ангел светлый - хранишь от невзгоды любой.  

Триколор путеводный, духовный триптих.

Ты звезда моя - вера, надежда, любовь. 

          Шансонье Монтан.

Из прошлого далёка неустанно

Поёт в задумчивости мех аккордеона.

И слышен голос  Ива - шансонье Монтана,

О парижанках из Марселя и Лиона.

А листья осени влюбляясь, опадают

С седого дуба, словно брызги из фонтана.

Слова любви, слетая с губ, не увядают,

Они живут во всех мелодиях  Монтана.

http://rutube.ru/video/ec79f5fd8abb1a8625712022cc9d3f19/#

• 

       Отражение следа.       

Не цветут мои поляны

И без зелени луга.

Пряный запах конопляный

Ветром выдуло в лога.

Лес берёзовый не шепчет

Обожжённою листвой.

Куропатка не щебечет

Под сухой полынь-травой.

Лопухами зарастают

Золотые берега.

И от жажды истекает,

Тает радуга-дуга.

Сад мой с дикою малиной,

Дворик врос в чертополох.       

Нет аллеи тополиной,

Небосвод без птиц оглох.

Не найти следов  за былью,                           

Они здесь, вот только где.              

Может всё, что с нами было

Отражается в воде. 

Над обрывом плачет ива,

Сок как слёзы в два ручья.

В речке – старец некрасивый.

Неужели это я? 

Распущенный май.

Под снегом кедр стоит, повесив ветви-лапы,

Накренившись, погоды тёплой ждёт.

Как человек, надвинув полы шляпы,

Навстречу слякоти, ссутулившись, бредёт.    

И рядом белоствольная берёзка,     

С пригорка, будто бы, сбегает под уклон. 

Чуть припорошенный наряд её неброский

Заметил кедр и, загрустивший, клён.       

И среди них такое разыгралось,

Поднялся ветер, зашумела крона.                     

Метелью ревности их ссора разгоралась.         

Берёзка, слушая, покачивалась скромно.   

Задумчиво на ветреность внимая,

Она хотела тоже быть влюблённой,

Любить в объятиях распущенного мая            

И шелестеть  весной листвой зелёной.

            Русь моя, первородная.

Россия, Русь моя, ты первородный мой родник,

Журчащий соками Земли первопроходец.

Я всей душой к твоей струе навек приник,

Ты кладезь жизни, ты святой воды колодец.

Россия – матушка, ты родила меня,                

Ты колыбель  для моих предков и потомков.  

Ты колокольнями, берёзами маня,

Как феникс возрождалась из обломков.   

Россия, Русь родная, русская земля,

Сама крещенная – ты свой народ крестила.

Я окунаюсь с головой в твои поля.      

В них как в купели от Христа святая сила.              

Россия, храм-спаситель - спас тебя твой род.

От смуты, самозванцев и обманов,

С Пожарским, Мининым был весь честной народ,

Царь, Князь светлейший, Михаил Романов.

Россия, Русь моя – златые купола,

Ты гибла от злодейских рук вандала.                

Теряя глас народный как колокола,                            

За веру православную страдала.

Россия - Родина, державы честь храня,  

Тебя спасая, пали прадеды и деды.

Ты всех заступница; и благовест звоня,

Провозглашает правый, славный День Победы.

Россия, Русь – моё Отечество, мой крест, 

Я ценностям твоим не изменяю.

Как перезвон колоколов звучит окрест:

«Я ни за что тебя на рай не променяю». 

            Глаза Джульетты.

Твои глаза – июльские рассветы,

Когда с восходом просыпаются цветы.

Твой волос солнечный оранжевого цвета

Подчеркивает профиль красоты.

Твои глаза как небо и озёра,              

С огранкой в окружении ресниц,                            

Живые веки из прозрачного узора

И брови с крыльями порхающих синиц.

Твои глаза – история о прошлом,

Они живут воспоминаниями лета.

В них повесть о прекрасном  и хорошем,      

Глаза любви: в них я Ромео, ты – Джульетта.

Уходящая Русь.

Занесённая снегом Россия простая,

Ветер в ветхих избёнках тоскливо поёт.

На деревню беда  вороньём  налетает

И клюёт её бедную, больно клюёт.

Обезлюдило всё. Иногда лишь собаки      

Лают на ночь сердито, то тут или там,  

Да орут во дворах петухи-забияки,               

Не давая проходу соседским котам.

Здесь неброский пейзаж, где дома как сугробы,

В них торчащие трубы с дымком будто тень.    

Без работы зимой мужики-хлеборобы,            

Редко выглянет кто из ворот за плетень.

Вот в разбитых санях лошадёнка худая

Деревенского деда рысцою везёт. 

«Ты куда, Русь, плетёшься? С тобою куда я?»        

- Между прочим, с собой он беседу ведёт.

Много горя дед знал, даже шёл по этапу,              

Спину гнул на колхозных полях.                         

Поклониться б ему, перед ним снять бы шляпу,

Оценить его труд, ну,  хотя бы, в рублях.                

      

Он в Союзе был первый ударник в работе,   

Орден есть и медаль, был и прочий почёт.       

Но награды его нынче власть не заботят,                 

Их никто как заслуги теперь не зачтёт.

Помнит, после войны, был живой ещё Сталин,

Началась долгожданная мирная жизнь.                 

Тракторами пахать и дома строить стали.    

Впрочем, много деревне пришлось пережить.       

Трудодни вместо денег, натурой зарплата,

За рога и копыта безбожный налог,         

Дети все босиком, одежонка в заплатах,

Дай бог, снова в беду супостат не вовлёк.   

Но товарищ Хрущёв, а впоследствии Брежнев, 
Обнадёжив крестьян,приподнял их с колен.
Может не в коммунизм путь, к достатку забрезжил,
Сколько трудных веков Русь ждала перемен.

Перестройки девиз: ел лишь тот, кто не робил,

Где мышление – ложь, а мозги набекрень.

Горбачев, потом  Ельцин надежду угробил,  

Сколько сгинуло  сел, хуторов, деревень.          

Корабли, поезда, самолёты, заводы -    

Сколько было всего у великой страны.

Возводили её миром долгие годы,

А разрушили вмиг хуже всякой войны.

Так деревню никто не сумел обустроить,

Ни цари, президенты и ни господа. 

Дед вот тоже мечтал быт свой скромный устроить,

Всё как лучше хотел, получил как всегда.

Лошадёнка, уставшая, остановилась                      

У церквушки без купола и без креста.

Богохулила власть и за Русь не молилась,  

Не боялась ни Господа и ни Христа.

Дед,очнувшись от дум,шапку сняв, покрестился,              

Он батрак на земле, её временный гость.             

Осмотрелся кругом, словно с жизнью простился,

Ждёт старушка его, там, где сельский погост.

Вечерело. Пылал горизонт от заката,

Месяц тенью Земли был, как в траур одет.

Так куда же ты, Русь, всё плетешься, куда ты?

Никому не удастся услышать ответ.

                  Истоки Млечного  Пути.

Млечный Путь начинается здесь - на земле,         

Когда вечер становится ночью.

И она, от сияния звёзд обомлев,

Наблюдает за чудом воочию.                             

Начинается медленный танец Луны

И созвездий цветных хороводы.

И кометы, вонзаясь в простор  тишины,

Полыхают от чувства свободы.

Пролетая над степью, ныряют в моря,         

Опускаясь с небес в глубину,                         

Сохраняют свой след в теплоте янтаря,

Поднимая приливов волну.

Млечный Путь как огни фонарей в городах, 

Когда смотришь на них с высоты.      

И из окон купе, торопясь в поездах,

Виден бег их, как бегство мечты.

Млечный Путь как над речкою теплый туман

Серебрится живою водой.

Здесь рождается в тайне счастливый роман

С облаками и горной грядой.  

Млечный Путь начинается в лоне костра,        

В искрах огненных к небу взмывая,              

Он пылит от захода во тьме до утра,

Без ночей от тоски изнывая.

Млечный Путь, отраженный в зеркальной воде,   

Смотрит в озеро, будто с обрыва.    

Он не видел ещё никогда и нигде,

Как  страдает плакучая ива.

Млечный Путь не извилистый, но не прямой,

Он к тебе приведет, дорогая. 

Млечный Путь это компас, но, все же, не мой.      

Мне по жизни дорога другая.